чистое сияние вечной перемоги
Крыска отходит после операции. Опухоль размером со сливу выросла за две недели. Потянулось томительное ожидание в пропитанной запахами ветеринарной клинике, где метались по хозяевам похожие на макаронины хорьки, апатично выглядывала из сумки старая персидская кошка с неземной красоты оранжево-персиковой шерстью, где на операционных столах, тыкаясь мордой в плечо хозяевам, лежали притихшие овчарки, и, боже, бедный крысозаврик, чёрная кроха, такая маленькая, такая потерянная в этой обстановке...
Последние три дня перед операцией каждое утро я доставала её из клетки, проверяла, что за ночь выросло, и рыдала. Я была совершенно не готова к тому, что зверик намылилась отчалить в крысиный рай. Я понимаю, что грызуны живут два-три года, но ей всего четырнадцать месяцев! Так что бедолага всерьёз рисковала утонуть в моих слезах...
Врач особо оптимистичных прогнозов не дала, посмотрим, что будет. Крыса хотя бы ест и перестала психовать и нападать на младшую, швы заживают хорошо, антибиотик мы согласились слизывать не только с миски, но и лакать самостоятельно.
Эхх, детки в клетке.
Последние три дня перед операцией каждое утро я доставала её из клетки, проверяла, что за ночь выросло, и рыдала. Я была совершенно не готова к тому, что зверик намылилась отчалить в крысиный рай. Я понимаю, что грызуны живут два-три года, но ей всего четырнадцать месяцев! Так что бедолага всерьёз рисковала утонуть в моих слезах...
Врач особо оптимистичных прогнозов не дала, посмотрим, что будет. Крыса хотя бы ест и перестала психовать и нападать на младшую, швы заживают хорошо, антибиотик мы согласились слизывать не только с миски, но и лакать самостоятельно.
Эхх, детки в клетке.